ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИЧИНЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ НАРУШЕНИЙ В СФЕРЕ ОБЩЕНИЯ ПОДРОСТКОВ

Ховрина Г.Б.

Московский городской педагогический университет
Москва, Россия
е-mail: [email protected]

Введение

Общение со сверстниками в подростковом возрасте, по данным отечественных психологов (Л.С. Выготский, Д.Б. Эльконин, Д.И. Фельдштейн, А.М. Прихожан, Е.Е. Кравцова, Е.Е. Сапогова), определяет содержание жизнедеятельности ребенка, являясь ведущей деятельностью возраста и необходимым условием взросления [7]. Потребность в общении со сверстниками обусловлена интересом подростка к самому себе, поиском своего места в мире, открытием своего внутреннего мира, своей индивидуальности. «Именно в процессе этого общения дети учатся, внимательно глядя на других, видеть себя, осознавать свои особенности, думать о своих внешних, а потом и внутренних качествах. У них формируется самосознание, складывается более подробный и осознанный образ своего «Я» [2, с. 194]. Подростковый возраст психологи определяют как поворот к самому себе.  На подростково-юношеский возраст у ребенка огромные надежды, связанные с ожиданием романтических встреч, переживания глубоких чувств. Лишь в общении со сверстниками возможна реализация потребности в любви, уважении, признании, дружбе. Важным приобретением возраста является опыт общения и взаимодействия с разными людьми и в разных ситуациях [5, с.15]. Неоправданные ожидания, нарушения в  сфере общения тяжело переживаются подростками. Часто обсуждаемая подростком проблема – отсутствие преданного друга или его предательство. Подростку недостаточно мимолетного общения с одноклассниками, выстроенного взаимодействия в рамках учебного процесса. Он испытывает потребность в  более тесных, доверительных отношениях со сверстником, в присутствии которого он будет чувствовать себя защищенным, уверенным. В понимании подростка друг – это тот человек, который  будет общаться только с ним и не станет на перемене общаться с другим или хуже того, пойдет со школы домой с другими ребятами. Острота переживаний в подростковом возрасте,  по утверждению Д. Элкинда, связана с тем, что подросток оценивает себя и особенно свои чувства как нечто уникальное: так сильно страдать, любить, ненавидеть может только он. Веру подростка в уникальность своих  переживаний Д. Элкинд назвал «личным мифом», проявлением эгоцентризма.   Р. Энрайт, развивая мысль о подростковом эгоцентризме,  утверждает, что  проявление феномена эгоцентризма в подростковом возрасте «сфокусированность подростка на самом себе» — общая тенденция к сосредоточению внимания подростка на своих чувствах и мыслях [8]. В связи с этим, анализ психологических причин и условий нарушений общения подростков выступает актуальной задачей современной психологической науки.

Буллинг как нарушение общения подростков

Особенности психического и личностного развития в подростковом возрасте находят свое отражение в сфере общения и взаимодействия со сверстниками и взрослыми. Проживание своей уникальности, требующей подтверждения, положительных подкреплений, с одной стороны, и страх одиночества, с другой, могут стать причиной нарушений в сфере общения. Подросток, не получающий положительных подкреплений своей уникальности по причине школьной неуспеваемости, будет принижать ценность знаний, давая прозвища отличникам: «школота» «ботан» «букварь»  и др. В этом случае велика вероятность того, что он получит поддержку со стороны одноклассников, особенно, если в классе преобладает доля обучаюшихся, не мотивированных на получение  качественного образования. В адрес же отличника будут сыпаться оскорбления, издевательства, насмешки, что может перерасти в травлю.

Нарушения в сфере общения подростков со сверстниками и взрослыми проявляются в разных формах буллинга (травли, издевательства, унижения). Буллинг — социальное явление, отражающее негативный характер развития  межличностных отношений в  группе. Это явление получило широкое распространение в школьной среде в последние 20-30 лет. Природа буллинга, причины его возникновения, механизмы развития и способы его преодоления – предмет многочисленных исследований социальных психологов, педагогов, социологов. Проблема психологической безопасности образовательного пространства обсуждается в средствах массовой информации. Опыт проживания буллинга в качестве жертвы, наблюдателя или агрессора имеет практически каждый школьник. По данным опроса из 192 опрощенных учеников предуниверсария. ГАОУ ВО МГПУ (8–11 классы) 76 человек (40%) имеют опыт проживания буллинга (рисунок 1).

Рис. 1. Опыт проживания буллинга у обучающихся 8–10 классов предуниверсария ГАОУ ВО МГПУ

Все опрошенные положительно ответили на вопрос «Знаете ли вы, что такое буллинг?». На вопрос «Сталкивались ли с ситуациями издевательства одних людей над другими?» положительно ответили – 172 человека (90%). Из чего можно сделать вывод о том, что буллинг в подростковой среде явление распространенное.

 

Постановка проблемы

Широта распространенности буллинга в подростковой среде вызывает настороженность. Буллинг ли это? Косо посмотрел, грубо ответил, неловко пошутил – эти действия оцениваются ребенком как травля, оскорбление или унижение? Может несформированность коммуникативных навыков мешает подростку выстраивать взаимодействие с одноклассниками, а сдержанная реакция на приветствие воспринимается как игнорирование, или агрессивная форма ответа на просьбу дать списать домашнее задание сразу воспринимается подростком как унижение, травля, издевательство. А может буллинг, подлинный или мнимый, существует только в представлениях подростка и служит ему прикрытием собственных неудач, пассивности, лени? Ведь использование специальной терминологии с целью оправдания своих действий – явление часто встречающееся в педагогической практике. Довольно часто родители и дети используют в своей речи термины, за которыми скрывается не само явление, а форма прикрытия, оправдания бездействия или, наоборот, необходимость активных действий. Один из таких терминов, который получил широкое употребление в родительской среде – синдром гиперактивности. Невоспитанность ребенка воспринимается матерью как болезнь, как форма нарушения поведения, независящая от действий взрослого.

Можно ли рассматривать отношение к буллингу как способ оправдания собственных поступков, как прикрытие и нежелание что-то менять в своей жизни, в себе? Например, часто встречающаяся ситуация, когда ребенок отказывается ходить в школу, ссылаясь на то, что к нему там плохо относятся одноклассники или учителя. Или декларация подростоком того, что его буллит учитель географии, ставит двойки за домашнюю работу. Требования учителя выполнять домашнее задание, воспринимается учеником как буллинг.

Цель исследования

В этой статье мы хотели бы проанализировать социальные отношения в подростковых группах, изучить представления подростков о буллинге, о формах его проявления и способах его преодоления. Понять отношение к буллингу как к социальному явлению, травмирующему психику ребенка.

Методы исследования

Для изучения отношения подростков к буллингу как социальному явлению, наличия опыта проживания буллинга и видения ими способов его преодоления, обучающимся предуниверсария ГАОУ ВО МГПУ было предложено анонимно ответить на вопросы, специально разработанной анкеты. В опросе приняли участие обучающиеся 8-10 классов предуниверсария в количестве 102 человек. Психологический возраст обучающихся предуниверсария – подростковый. В своем большинстве – это ребята, которые мотивированы на поступление в высшие учебные заведения и ориентированы на получение качественного образования. Смена образовательного учреждения на этапе перехода в 10 класс, обусловленная интересами и профессиональными предпочтениями обучающихся, это вполне закономерное решение, имеющее определнный смысл. Но практика показывает, что наряду с профессиональной направленностью, значимую роль играет и желание ребенка поменять социальное окружение, найти новых друзей. Данные обстоятельства наводят на мысль, что в предыдущей школе у подростка были проблемы в общении со сверстниками или взрослыми. Некоторые ребята во время беседы открыто признаются, что меняют школу по причине буллинга. Причем некоторые подростки решаются на смену образовательного учреждения при переходе в 9 класс. Причины этого могут быть разные, но чаще всего подростки говорят, что они переживают за результаты сдачи ОГЭ, а в неблагоприятной обстановке не смогут хорошо подготовиться и успешно сдать экзамены. Высокий процент обучающихся, стремящихся поменять школьную среду, и среди тех, кто поступает в 8 и 10 класс (рисунок 2).

Рис. 2. Опыт проживания буллинга у обучающихся 8-11 классов

Согласно данным опроса, опыт проживания буллинга есть у 44% учащихся, поступивших в 8 класс, у 42% учащихся, поступивших в 9 класс с начала нового учебного года (без учета обучающихся переведенных из 8 в 9 класс), и у 44% учащихся, поступивших в 10 класс. Доля обучающихся с опытом проживания буллинга значительная в двух десятых классах и в 8-9 классах. Опираясь на данные опроса и беседы, можно предположить, что подросток, «убегающий» от буллинга, выбирает предуниверсарий с надеждой на то, что: во-первых, это образовательное учреждение с профильной направленностью, так как является структурным подразделением педагогического университета; во-вторых, для поступления необходимо пройти вступительные испытания, что предполагает отбор мотивированных на обучение ребят; в-третьих, срок обучения по программам основного и среднего образования 2 года, и если не получится найти новых другей, то за короткое время обучения не успеет развернуться буллинг; в-четвертых, общее количество обучающихся 8-11 классов не превышает 230 человек, что создает условия  для выстраивания взаимоотношений с учениками из других классов, если не будут складываться отношения в своем классе. Немногочисленность педагогического коллектива так же способствует возможности выстраивания отношений учащихся с учителями, в отличие от школ-комплексов, где учителя не всегда знают своих коллег, а ученики воспринимаются учителями, работающими в разных корпусах и перебегающими из корпуса в корпус  во время перемен, как «смену картинок в калейдоскопе». Учителя, работающие в разных, корпусах, зачастую не видят учеников вне урока, не знают с кем кто дружит, чем интересуются. В небольшом коллективе учеников и учителей частота контактов высокая, каждый знает друг друга и все в непосредственном контакте.

Анализ результатов анкетирования показал, что буллинг в понимании подростков – это форма унижения, оскорбления или травли. И чаще всего жертва буллинга подвергается оскорблению. Так считает 72% опрошенных. На втором месте по распространнености формы травли – унижение, так считает 64% опрошенных. Кибербуллинг (издевательства и унижения в интернете) на третьем месте и выделили эту форму травли – 44% опрошенных, 25% опрошенных выделили форму травли – съемку издевательства на телефон и 23% опрошенных выделили физическое насилие в качестве формы буллинга (рисунок 3).

Рис. 3. Формы буллинга, с которыми сталкивались обучающиеся

Данные опроса показывают, что подростки чаще всего сталкиваются с оскорблением и унижением как со стороны сверстников, так и со стороны взрослых. В некоторых анкетах были описаны изощренные невербальные формы травли, например, агрессоры при встрече с жертвой начинали лаять, визжать или скулить.

С травлей школьников со стороны учителей, по данным опроса, постоянно сталкивались в прошлых учебных заведениях 11% опрошенных, сталкивались, но редко — 69% опрошенных и никогда не сталкивались – 20%.

Пресечь травлю в интернете легко. Для этого достаточно выйти из чата или социальной сети. Неблагоприятное общение в соцсетях влияет на эмоциональное состояние, но не мешает обучению в школе, если это не интернет-сообщество, в которую входят одноклассники или ребята из школы. Однако, по отзывам ребят, они не выходят из токсичных групп, в которых приветствуется и поддерживается хейтинг, только потому, что хотят знать и контролировать отзывы о себе, но они знают, что в любой момент могут прекратить общение. Пресечь травлю в школе ребенку без помощи и поддержки сверстников или взрослых очень трудно.

Опыт проживания буллинга в качестве жертвы имеет 37% обучающихся, в качестве агрессора – 13% и в качестве наблюдателя — 53%; 7% опрошенных ответили, что они имеют опыт проживания буллинга в качестве наблюдателя – жертвы – агрессора, в качестве наблюдателя и жертвы – 24%; наблюдателя и агрессора – 2%; жертвы и агрессора – 1% (рисунок 4). По данным опроса,  почти каждый третий обучающийся имеет опыт проживания буллинга в качестве жертвы. Жертвой буллинга, по-мнению подростков, может стать любой, все зависит от коллектива.

Рис. 4. Опыт проживания  буллинга в качестве жертвы, агрессора или наблюдателя

Чаще всего с травлей, издевательствами дети и подростки сталкиваются в школе, так считает 67% опрошенных, 57% опрошенных выделили социальные сети, как место травли и издевательства (рисунок 5).

Рис. 5. Место разворачивания буллинга

Один человек ответил, что постоянно подвергается издевательствам со стороны старшего брата дома и еще один выделил спортивную секцию как место травли и издевательства. По-мнению обучающихся предуниверсария, буллинг может возникнуть в любом коллективе, если взрослые недостаточно внимательны к  тому, что происходит в классе, в школе. 31% опрошенных убеждены в том, что буллинг неизбежен.

Подростки считают, что предотвратить буллинг можно, если взрослые (педагоги) вовремя заметят и примут меры (рисунок 6).

Рис. 6. Роль взрослых в предотвращении буллинга

Так, 45% опрошенных считают, что остановить буллинг можно, если жертва изменит свое поведение и отношение, например, жертва подружится с обидчиком или обидчиками; 36% опрощенных считают, что надо наказать агрессора и так считают те, кто был в роли жертвы или в роли жертвы и агрессора в разных ситуациях; 35% опрошенных считают, что буллинг остановить должны взрослые, и так считают те, кто сталкивался с травлей в качестве наблюдателя. Жертва буллинга надеется на помощь взрослых, но не родителей, так как, по их опыту, это не самый лучший способ решения проблемы. Вмешательство родителей, наоборот, может ухудшить положение в группе, появятся более изощренные способы издевательства и более злые прозвища.  Подростки считают, что решить проблему может и должен сам ученик. Так считает 67% опрошенных.

Таким образом, по данным анкетирования и беседы с обучающимися предуниверсария можно заключить, что они имеют представление о буллинге и сталкивались с издевательствами, оскорблением, травлей в качестве наблюдателя, жертвы или агрессора, а иногда и в качестве жертвы, наблюдателя и агрессора в разных группах. Для подростка с опытом проживания буллинга эта ситуация не мнимая, надуманная, существующая только в его голове, а реальная ситуация травли, издевательства или унижения. Как отмечают участники опроса, игнорирование, косые взгляды, грубость – это все то, что можно пережить и не следует обращать на это внимание. Трудно привыкнуть к систематическим ежедневным издевательствам со стороны одноклассников, к злым шуткам и розыгрышам. И хуже всего, когда травля происходит на глазах у взрослых. Тогда жертве ничего не остается как терпеть и менять свое отношение к обидчикам по примеру подростка Григория, героя  фильма «Ученик» (К.С. Серебренников). На вопрос одноклассника Вениамина Южина почему он терпит издевательства Григорий отвечает, что хотя бы потому, что они со мной разговаривают. Тем самым герой фильма выражает значимую для подростка потребность – потребность в общении со сверстниками.

Чаще всего буллингу подвергаются те, кто отличаются от других (физическими данными, школьной успеваемостью, внешностью). В школьных сообществах с низкой учебной мотивацией объектом буллинга чаще всего является успевающий ученик, отличник. В ответах на этот вопрос обучающиеся писали, что объектом буллинга является тот, кто отличается от  других, выделяется своей «изюминкой» или ученик с особенностями физического или умственного развития (рисунок 7).

Рис. 7. Объект буллинга

Смена образовательного учреждения в ситуации развернувшейся травли рассматривается учениками и их родителями как единственный способ решения проблемы.

Психологический климат ученического коллектива как фактор буллинга

Для изучения психологического климата в предуниверсарии ГАОУ ВО МГПУ среди обучающихся 8-10 классов был проведен анонимный опрос на предмет  риска буллинга (Опросник риска буллинга, авторы: А.А. Бочавер, В.Б. Кузнецова,  Е.М. Бианки, П.В. Дмитриевский, М.А. Завалишина, Н.А. Капорская, К.Д. Хломов) [3]. В опросе приняли участие обучающиеся в количестве 102 человек.

Анализ результатов, полученных с помощью опросника, показал, что в целом обучающиеся 8-10 классов высоко оценивают психологичекий климат в школе по шкале благополучия, характеризующей устойчивость границ, соблюдением правил поведения и социальных норм всеми участниками образовательного процесса.

Высокие показатели по шкале благополучия (7,5), по утверждению авторов опросника, указывают на устойчивость границ, соблюдение социальных норм и правил обучающимися в целом, а также на  реализацию ценности уважения, которая  представляет собой качественную альтернативу  ценности власти и силы и служит фактором защиты от риска развития буллинга. Шкала благополучия выявляет факторы, способствующие доверию и открытому диалогу в школе и, как следствие, снижению вероятности травли. Она оценивает устойчивость границ и правил коммуникации в среде, что обеспечивает снижение уровня негативных установок по отношению к общению и взаимодействию.

Высокие показатели (3,9) зафиксированы и по шкале равноправия. Эта шкала оценивает способность группы к принятию различий участников, распределение ролей и возможность конструктивных, позитивных коммуникаций, что снижает тревогу и защищает группу от риска разворачивания травли на фоне выстраивания системы социальных статусов. Эта шкала оценивает и возможные пути стабилизации межличностных отношений в группе [Там же, с. 2].

Вместе с тем зафиксированы относительно высокие показатели (4,9 — выше среднего) оценки психологического климата по шкале небезопасности, что указывает на наличие ощущения напряжения у обучающихся и риске различных дезадаптивных способов совладания с тревогой (в том числе травли и других форм агрессивного поведения). Это ведет к негативным установкам в общении: привлечению обид из прошлого, раздражению, негативизму и разобщенности в настоящем, подозрительности относительно перспектив общения [Там же, с. 2].

Наличие тревоги и боязнь неблагополучных отношений в новом коллективе подтверждается в беседе с теми ребятами, кто обращался за помощью в преодолении тревоги и страха повторения буллинга в новом коллективе.

Ситуация риска буллинга усугубляется еще и относительно высоким показателем (2,1) по шкале разобщенности. При высоких показателя по шкале разобщенности выражен риск буллинга, не напрямую, но при развитии ситуации травли снижается вероятность его прекращения по причине разобщенности участников образовательного процесса (разобщенность на уровне ученик-ученик, ученик-учитель.

Согласно полученным данным, напряжение и страх буллинга в новом коллективе сохраняется у ребят с опытом проживания травли. Шлейф прошлого опыта проживания травматического события влияет на выстраивание отношений в новой социальной группе, «… приобретенный травматический опыт человека влияет не только на его личные экзистенциальные страдания, но и на его связи и отношения с другими людьми в межпоколенных иерархиях» [9; 279]. Можно предположить, что причиной разобщенности является страх сближения и боязнь стать изгоем. Опыт проживания буллинга проявлется и в последующих ситуациях общения и взаимодействия. Например, результаты социометрии в 9 классе, который был сформирован в начале нового учебного года, указывают на взаимодействие всех со всеми, отсутствие устойчивых микрогрупп и отсутствие изгоев. Это класс, в котором 42% обучающихся с опытом проживания буллинга в прошлой школе. И другая картина развития межличностных отношений по результатам социометрии в 10 классе, где с опытом проживания буллинга 50% обучающихся, большое количество устойчивых пар, наличие изгоев и отсутствие микрогрупп. Чем больше доля обучающихся с опытом проживания буллинга, тем выше разобщенность в группе. Разобщенность в этом случае являеся средством защиты себя, своего личного пространства и инструмент предупреждения травли. Но это истории про «пересидеть два года в новом классе», чтобы травмирующие психику отношения не мешали обучению и подготовке к экзаменам. По сути подростки с опытом переживания травли выбирают стратегию избегания, ухода от решения проблемы. Вполне вероятно, что изменив ситуацию, подросток сможет самостоятельно справиться со своими переживаниями, но глубоко травмированная личность нуждается в психологической помощи. Выбор стратегии и модели терапии за практикующим психологом. В некоторых случаях можно использовать индивидуальные стратегии работы с травмой, к которым относится системно-феноменологический подход, направленный на рассмотрение отношения «жертва/агрессор» и разделение этих двух фигур, через осознание поступка и освобождение от ненужной коммуникации. [Там же, с. 280].

Организация психологически безопасного школьного образовательного пространства, основанного на соблюдении требований нормативно-правовых актов, профилактике рисков психологической безопасности, предотвращении потенциальных угроз жизнедеятельности, психическому и психологическому здоровью обучающихся – ключевая задача педагогического коллектива. Профилактика буллинга в образовательном учреждении «… связана с формированием у учащихся представлений о психологической безопасности их жизнедеятельности в рамках учебного процесса и вообще во время их пребывания в школе» [4, с. 36]. Игнорирование нездоровых отношений в подростковом коллективе может привести к тяжелым последствиям, «… к аутоагрессии, вплоть до суицида, или к актам жестокости, вроде расстрелов или физических расправ в школах…» [Там  же,  с. 7]. Игнорирование взрослыми подростковых проблем есть форма нарушения общения подростка со взрослыми. А по утверждению А.М. Прихожан, «… нарушения общения, первоначально возникающие  в диаде “ребенок – значимый взрослый”, затем  распространяются и на другие формы  общения детей со взрослыми и сверстниками» [6, с. 222].

Выводы

1. Школьный буллинг — социальное явление не мнимое, а реальное, с которым сталкивались 90% опрошенных обучающихся предуниверсария. Из них 40% имели личный опыт проживания травли, издевательства, унижения и физического насилия.
2. Опыт проживания буллинга в качестве жертвы имеет 37% обучающихся предуниверсария и это практически каждый третий из опрошенных. В качестве агрессора – 13% и в качестве наблюдателя — 53% опрошенных. Ситуация буллига является травматичной не только для жертвы, но и для наблюдателя. 7% опрошенных ответили, что они имеют опыт проживания буллинга в качестве наблюдателя – жертвы – агрессора, а в качестве жертвы и агрессора – имеет опыт проживания буллинга 1% опрошенных.
3. Чаще всего с травлей, издевательствами дети и подростки сталкиваются в школе, так считает 67% опрошенных, а 57% опрошенных выделили социальные сети, как место травли и издевательства.
4. Жертва буллинга подвергается оскорблению, так считает 72% опрошенных. На втором месте по распространнености формы травли – унижение, так считает 64% опрошенных. Кибербуллинг (издевательства и унижения в интернете) на третьем месте. Встречаются и более изощренные невербальные формы травли: при встрече с жертвой агрессоры начинают лаять, шипеть, скулить, визжать.
5. Подростки считают, что предотвратить буллинг можно, если взрослые (педагоги) вовремя заметят и примут меры, 45% опрошенных считают, что остановить буллинг можно, если жертва изменит свое поведение и отношение, например, жертва подружится с обидчиком или обидчиками.
6. Жертва буллинга надеется на помощь взрослых, но не родителей, так как, по их опыту, это не самый лучший способ решения проблемы. Вмешательство родителей наоборот может ухудшить положение в группе, появятся более изощренные способы издевательства и более злые прозвища.

Советы по предупреждению буллинга в школе сформулировали обучающиеся в анкетах. Они считают, что в школе необходимо проводить больше мероприятий на командообразование, сплочение, организовывать совместную деятельность учеников и педагогов. Отсутствие возможности совместного проживания ярких событий, отсутствие традиций не способствуют развитию межличностных отношений внутри групп и реализации потребности подросток в общении со сверстниками. Отсутствие содержательной совместной деятельности создает условия для развития отношений по негативному сценарию.

Литература:

1. Выготский Л.С. Психология развития ребенка. М.: Изд-во Смысл, Изд-во Эксмо, 2003. – 512 с. (Серия “Библиотека всемирной психологии”).
2. Бережковская Е.Л.  Психология развития и возрастная психология: учебник для вузов / Е.Л. Бережковская. – Москва : Издательство Юрайт, 2021. – 357 с. – (Высшее образование). – Текст: непосредственный.

3. Бочавер А.А., Кузнецова В.Б., Бианки Е.М., Дмитриевский П.В., Завалишина М.А., Капорская Н.А., Хломов К.Д. https://shs_nikl_ultv.zabedu.ru/wp-content/uploads/2022/10/Опросник-риска-буллинга.pdf
4. Мыскин С.В., Бережковская Е.Л., Олтаржевская Л.Е. Безопасная школа. Мониторинг и обеспечение безопасности образовательной среды в средней школе. Учебное пособие. – М.: АСГТ, 2023. – 146 с.
5. 5. Предуниверсарий – путь вхождения в профессию: Методическое пособие /Под ред. Кравцова Е.Е., Кузнецов В.А., Ховрина Г.Б. – М.: Издательство МГПУ, 2021. – 32 с.
6. 6. Прихожан А.М., Толстых, Н. Н. Психология сиротства. 3-е изд. – СПб.: Питер, 2007. – 416 с.: ил.
7. Эльконин Д.Б. Избранные психологические труды. М.: Педагогика, 1989
8. Enright R.D., Shukla D.C., Lapsley D.K. Ado-lescent egocentrism — sociocentrism and self-conciousness // J. Youth and Adolescence. 1980. V. 9.
9. 9. Psychological support of trauma clients. Kriger E.E., Mishina G.A., Khovrina G.B., Bakhadova E.V., Yashchenko N. В сборнике: The European Proceedings of Social&Behavioural Sciences EpSBS. 2019. C. 279-281.

References

1. Vygotsky, L.S. (2003). Psychology of child development (512 p.). Moscow: Smeshl Publishing House, Exmo Publishing House. (Series «Library of World Psychology»).
2. Berezhkovskaya, E.L. (2021). Psychology of development and age psychology: A textbook for universities (357 p.). Moscow: Yurait Publishing House. (Higher Education Series).
3. Bochaver, A.A., Kuznetsova, V.B., Bianki, E.M., Dmitrievsky, P.V., Zavalishina, M.A., Kaporskaya, N.A., & Khomov, K.D. (2022). Risk assessment questionnaire for bullying. URL: https://shs_nikl_ultv.zabedu.ru/wp-content/uploads/2022/10/Опросник-риска-буллинга.pdf
4. Myskin, S.V., Berezhkovskaya, E.L., & Oltarzhevskaya, L.E. (2023). Safe school: Monitoring and ensuring the safety of the educational environment in secondary schools. A textbook. Moscow: ASGT. (146 p.)
5. Kravtsov, E.E., Kuznetsov, V.A., & Khovrina, G.B. (Eds.). (2021). Pre-university – The path to the profession: A methodological guide (32 p.). Moscow: MGPU Publishing House.
6. Prikhodzhan, A.M., & Tolstykh, N.N. (2007). Psychology of orphanhood (3rd ed.). St. Petersburg: Piter. (416 p., ill.)
7. Elkonin, D.B. (1989). Selected psychological works. Moscow: Pedagogy.
8. Enright, R.D., Shukla, D.C., & Lapsley, D.K. (1980). Adolescent egocentrism — sociocentrism and self-consciousness. Journal of Youth and Adolescence, 9, 1–13.
9. Kriger, E.E., Mishina, G.A., Khovrina, G.B., Bakhadova, E.V., & Yashchenko, N. (2019). Psychological support of trauma clients. In The European Proceedings of Social & Behavioural Sciences EpSBS (pp. 279–281).