ИСКУССТВО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ СОЗНАНИЕ В ЭПОХУ ИНТЕРНЕТА

Тарасов А.Е.

Московский городской
педагогический университет
е-mail: alexgarmisch@yandex.ru

Выделение в первобытных общинах «мастеров», владеющих особыми навыками в узкой области, способствовало появлению «разделения» труда, когда члены общины на постоянной основе стали осуществлять не все операции, необходимые для поддержания жизнеспособности общины, а ограниченное число действий, в которых они специализировались. Необходимость аккумулирования и передачи навыков от одного поколения другому вызвала к жизни систему рекрутирования и обучения новых членов ремесленной общины, которая впоследствии трансформировалась в «цеха» и «слободы».

Рекрутирование и обучение новых членов профессионального сообщества, как и формирование любых навыков за пределами какой-либо профессиональной деятельности в прошлом и сейчас, строится в форме демонстрации мифологем, которые представляют собой распредмеченную деятельность[1] в рамках конкретной профессии. Комплекс мифологем составляет профессиональное сознание, которое помимо, собственно, распредмеченных навыков включает в себя представления о задачах и целях деятельности в контексте социума, в котором живут представители данной профессии [5, с. 105].

Процесс передачи профессиональных навыков перестал быть закрытой процедурой к концу XVIII века с распространением моды на хобби, когда появилась «досуговая» деятельность, не связанная с непосредственно с профессией. Развитие индустрии «хобби» способствовало появлению литературы «сделай сам» и формированию представления о возможности обучения профессии «по книгам». Наличие профессиональных навыков и умений стало предметом гордости и статуса – в конце XIX века появилось много «мастеров» своего дела, которые достигли высот в профессиях далеких от их основного занятия, вспомним хотя бы офицера Федотова П.А., прославившегося как художник, химика Бородина А.П., получившего известность как композитор, или химика Менделеева Д.И., который славился умением мастерить чемоданы.

Индустриализация ХХ века способствовала дальнейшему развитию системы распространения профессиональных навыков и формирования профессионального сознания. Имевшаяся система образования предусматривала значительный объем внеклассного обучения в форме кружков, добровольных обществ и т.п. Так, современная российская космическая программа зародилась в том числе в кружке энтузиастов реактивного движения, который работал на общественных началах в рамках ОСОАВИАХИМа. И именно в этих кружках формировалось профессиональное сознание современной космической отрасли.

Для создания и развития профессионального сознания необходим значительный объем образов сознания в форме распредмеченной деятельности, зафиксированный в форме «литературы по теме». Причем данная литература должна быть не только научной или профессиональной, но и популярной с тем, чтобы охватить носителей «профанного» (непрофессионального) сознания, у которых могло не оказаться необходимых фоновых знаний или навыков для присвоения профессионального сознания в какой-либо узкой области. Это способствовало расту тиражей и ассортимента литературы непрофессионалов (издания типа «Сделай сам» или «Профессия для чайников»).

Печатные издания, несмотря на огромные тиражи, не смогли обеспечить необходимый объем информации для любителей того или иного хобби. В качестве дополнения появились разного рода неформальные объединения для общения. Точками «сбора» любителей стали различные площадки от магазинов радиодеталей и рынков до союзов и обществ по интересам в масштабах целых стран. Дополнительный импульс такое общение получило с развитием компьютерных технологий, когда появились первые неформальные сети (Фидонет), на смену которым пришли Интернет-технологии.

МИФОЛОГЕМЫ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО СОЗНАНИЯ: ЦИОЛКОВСКИЙ И ГИРД

Профессиональное сознание в любой профессии включает как минимум три компонента: доктринальные установки (доктрина), теоретические положения (теория) и распредмеченная профессиональная деятельность (опыт и навыки). В качестве примера можно привести компоненты профессионального сознания медика: сохранение жизни любого человека (доктрина), понимание человека как целостного организма (теория) и практические методы лечения заболеваний (распредмеченная деятельность). В процессе формирования профессионального сознания в традиционной («цеховой») процедуры рекрутирования и обучения нового члена профессионального сообщества неофиту последовательно демонстрируются образы сознания, связанные с доктринальными установками, теоретическими основами и, собственно, образы сознания, содержащие распредмеченную деятельность.

В процессе обучения из-за стремления обучающих увеличить скорость обучения и расширить масштабы и спектр образов распредмеченной деятельности, доктринальные установки описываются в сокращенном виде или не описываются вообще. Это связано с тем, что в сознании профессионала доктринальные установки воспринимаются, как нечто само собой разумеющееся или универсальное. Так, медик, обученный в рамках европейской или американской медицинских систем, не будет задумываться о том, что в основе его знаний лежит доктрина первичности материального мира. При этом профессиональный священнослужитель будет опираться на религиозную картину мира, где «в начале было Слово».

Профессиональная деятельность за редким исключением не требует регулярного обращения к доктринальным установкам, в силу чего многие профессионалы не осознают наличия доктринальных установок или вспоминают про них только сталкиваясь с неофитами в начале формирования профессионального сознания. Тем не менее, профессионалы, прошедшие традиционный путь обучения, могут при определённом усилии реконструировать доктринальные установки.

В большинстве специальностей имеется процедура ознакомления неофита с доктринальными установками в виде «введения в профессию», в рамках которой неофита в том или ином виде предъявляют образы ассоциированные с доктринальными установками. В силу сложившегося пренебрежительного отношения к формированию образов сознания, связанных с доктриной, и отсутствия у большинства профессионалов осознания наличия доктрины, обучение сводится к предъявлению теоретических мифологем и образов распредмеченной деятельности.

Как мы уже указывали, профессиональное сознание в овнешненном виде представляет собой набор вербальных и невербальных текстов, объединенных в мифологемы (доктрина и теория) и распредмеченную детальность. При этом доктринальные мифологемы сохраняют «внешнее» положение к теоретическим положениям или распредмеченной деятельности [3] и не подвергаются регулярным пересмотрам. За исключением непосредственно научных исследований, мифологемы профессионально сознания подвергаются ревизии в случае, если внешние политические условия сделали доктринальные установки бессмысленными (смена политического строя) или произошло прорывное аккумулирование новых знаний (научная революция).

В качестве примера таких изменений и последовавшего за ними пересмотра доктринальных установок и теоретических положений можно привести историю космической деятельности в СССР-России. При слове «космонавтика» на ум немедленно приходят хорошо узнаваемые образы: «улыбка Гагарина» или монумент «Покорителям космоса». Комплекс монумента помимо аллеи космонавтов и памятника-обелиска, демонстрирующего старт ракеты, включает памятник К.Э. Циолковскому как «отцу-основателю» космической программы СССР. Мифологизация К.Э. Циолковского продолжается рядом изданий выдержек из его произведений в формате сборника «Промышленное освоение космоса» [6].

Однако, даже беглый анализ произведений К.Э. Циолковского показывает, что исповедуемые Циолковским идеи «русского космизма» и «эскапизма» [3] не имеют ничего общего с космической программой СССР. Иными словами, доктринальный образ, ассоциированный с К.Э. Циолковским процессе эволюции космической программы был адаптирован под политические установки того времени, что впоследствии привело космическую программу СССР-России в концептуальный тупик.

Помимо непосредственно политических документов КПСС носителями доктринальных образов космической деятельности были многочисленные издания произведений К.Э. Циолковского. Данные издания фактически обосновывали работу Групп изучения реактивного движения (ГИРД) с самого начала их существования. ГИРД образовались в начале эпохи индустриализации в 1930-е годы, и в силу своей изначальной «кружковости» – ГИРД появились при ОСАВИАХИМе – нуждались в каких-либо доктринальных установках, выходящих за пределы практических программ «Готов к труду и обороне» или «Молодежь на самолёт».

Таким образом можно сделать вывод, что формирование профессионального сознания сможет идти в двух направлениях: от разработки и овнешнения доктрин (мифологем) через разработку теоретических положений и далее к закреплению образов распредмеченной деятельности и, наоборот от разработки доктрины для обоснования конкретной деятельности. При этом видимое отсутствие доктрины указывает на то, что носитель профессионального сознания или не осознают существования доктрины, или что в силу каких-либо причин доктрина на начальном этапе скрывается от «непосвященных» неофитов.

ИНТЕРНЕТ И ХОББИ

Формирование профессионального сознания может происходить не только в рамках системы профессионального обучения. Профессиональное сознание может быть результатом совершенствования навыков в процессе занятия «хобби». Хобби как вид времяпровождения или «активного» отдыха имеет давнюю историю. Считается само слово хобби стало модным в конце XVIII века после выхода романа модным после выхода романа Лоренса Стерна «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена».

Естественно, для занятий хобби необходим источник знаний в данной области, что привело к бурному росту объемов литературы для хобби, которое дополнялось публикациями научно-популярного характера. Несмотря на просветительскую направленность длинные рассуждения теоретического характера не были типичны для научно-популярной литературы, а доктринальные установки появлялись разве что у писателей-фантастов и зачастую были очень сложны для понимания неосведомленными читателями.

Более того, расширение количества лиц, увлекающихся тем или иным хобби, вызвало к жизни необходимость разработки и издания литературы для «непосвященных» или начинающих. В результате большое распространение получили научно-популярные брошюры и журналы[2]. По понятным причинам в этих журналах доктринальные установки занимали небольшой объем и, скорее всего, считалось, что доктринальные установки, будучи внешними компонентами системы образов профессионального сознания, будут доводиться через другие каналы.

Развитие разного рода технических кружков в 1930-е годы в СССР стало фактором рекрутирования талантливой молодежи для участия в реализации планов научно-технического развития и индустриализации, а также в вооруженные силы, которые испытывали дефицит младших технических специалистов и военнослужащих с особыми навыками, например, водителей или парашютистов. Масштабы деятельности Осоавиахима впечатляют: за 1935-1937 через систему Осоавиахима для ВВС было подготовлено 150 тысяч летчиков [7].

Дополнительный импульс индустрия хобби – а именно в этот период деятельность по обеспечению хобби приобрела масштабы индустрии – получила после Второй мировой войны. Частично это было вызвано чисто экономическими причинами: ростом спроса на товары для досуга и необходимостью рекрутирования специалистов для обучения в рамках бурно развивавшихся новых наукоемких направлений промышленности. Начало «холодной войны» и сопровождавших её «гонок» в ядерной, электронной и космической областях потребовало большего количества работников средней и высокой квалификации, привлечение которых осуществлялось в том числе при помощи развития рынка хобби [4, с. 8].

В СССР после отставки Н.С. Хрущева и завершения «так называемой» оттепели начался период популярности «альтернативных» видов деятельности, когда молодые люди объединялись в различного рода «кружки по интересам», что практически стало формой эскапизма – бегства от действительности в мнимую «вселенную хобби».

Развитию индустрии хобби в СССР в этот период парадоксальным образом способствовала недоступность товаров для хобби. Человек способный «достать» необходимые материалы становился весьма популярным, а система связей с людьми, которые могут обеспечить транзисторами или бакелитовой фанерой очень ценилась[3].

Кроме того, существовал целый пласт литературы для «мужчин», который пропагандировал техническое творчество. Эта литература была популярна и пользовалась широким спросом [2].

Кульминацией развития хобби-движения стало формирования клубов исторической реконструкции в середине 1970-х годов. Данные клубы объединили энтузиастов изучения материальной истории.

Широкое внедрение технологий Интернета предоставило мастерам-любителям невиданные прежде возможности для общения. Появилось множество площадок, где любители могут обменяться опытом и навыками осуществления различных операций в рамках своего хобби. Технологии машинного перевода расширили круг общения мастеров-любителей, которые теперь могут значительно легче преодолевать языковой барьер.

Коммерциализация интернета и разработка технологий и процедур монетизации прибыли привлекла к общению в среде любителей различных профессионалов в соответствующих отраслях. Клубы по интересам превратились в альтернативный канал получения профессиональных знаний.

Формат общения на сайтах для любителей в силу специфики задач, решаемых участниками общения – обмен знаниями и монетизация прибыли ограничивает общение на подобных площадках «техническими» вопросами с очень небольшим объемом теоретических знаний, доктринальные установки практически не затрагиваются.

РЕКОНСТРУКЦИЯ И РЕКОНСТРУКТОРЫ: АЛЬТЕРНАТИВНАЯ ДОКТРИНА ДЛЯ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ РЕАЛЬНОСТИ

Движение реконструкторов до середины 1980-х годов оставалось маргинальным и немногочисленным. Несмотря на появление на публике в 1987 году по случаю 175-летного юбилея Отечественной войны 1812 года, количество клубов и численность участников возрастали незначительно.

Что представляет собой историческая реконструкция? Если не учитывать немногочисленных историков, которые пытаются подтвердить свои теоретические выкладки воспроизведением технологий того или иного времени, реконструкция – это форма эскапизма и ресентимента [1, с. 16] – основная масса реконструкторов стремится хотя бы временно отделиться от действительности и погрузиться в фантастический мир реконструированного события и, возможно, хотя бы на время изменить историю [9].

Считается, что появление движения исторической реконструкции связано с началом «фестивалей» в Ватерлоо (Бельгия) и Геттисберге (штат Пенсильвания, США). Эти мероприятия пробрели большую популярность, что способствовало формированию специфической субкультуры в США и Европы. Во время Перестройки реконструкторская субкультура проникла в Россию, став технологическим субстратом реконструкторского движения в России. Развитие Интернет-технологий в России и значительный общественный интерес к «картинке» – ярким костюмам, самобытным образам, «туристической» романтике палаток и шатров.

Ещё одним фактором, способствовавшим популярности реконструкции был социально-экономический и политический кризис в России в 1990-х годах. Прежние ценности и доктринальные установки были отброшены, а их место было занято заимствованными извне артефактами, которые в частности формировали внешние атрибуты «возвращения к истокам»[4]. В этих условиях часть молодых людей, которые не хотели быть вовлеченными в активные политические действия, замыкались в различных субкультурах [8, с. 217].

Погружение в субкультуру не решало проблем «внешнего мира» и вызывало развитие ресентиментных настроений среди реконструкторов, которые внутри субкультуры стремились «переиграть» исторические события, пытаясь таким образом сублимировать свои собственные жизненные неудачи. Подобная сублимация характерна для большинства реконструкторов – «конфедераты» стремятся отобрать у «северян» победу при Геттисберге, французы стремятся помочь Наполеону прорваться сквозь линии Веллингтона при Ватерлоо [10]. С этим связана популярность в России реконструкции событий, которые и до сих пор вызывают общественный резонанс, например, это сражение при Бородино во время Отечественной войны 1812 года[5] или эпизоды Битвы за Москву во время Великой отечественной войны 1941-1945 годов. Вокруг этих сражений до сих пор не утихают споры историков как профессионалов, так и любителей.

Период относительной политической стабильности в России в начале XXI века способствовал «возвращению» реконструкторов в «действительность». Как и за рубежом субкультура реконструкторов в значительной степени трансформировалась в коммерческие предприятия. Фестивали реконструкторов стали многолюдными шоу с миллионными бюджетами и мощным информационным обеспечением.

Рост интереса к исторической реконструкции с одной стороны, маргинализировал реконструкторов-эскапистов, а с другой стороны, способствовал разработке доктринальных установок, которые сделали реконструкторское движение частью молодежной политики. Маргинализированная часть реконструкторов, напротив, добавила в профессиональное сознание реконструкторов радикальные идеи «прямого действия», которые вылились в интеграцию части реконструкторов в различного рода группировки, которые оказались вовлеченными в различные конфликты в России и за её пределами[6].

РЕКОНСТРУКЦИЯ В КИНЕМАТОГРАФЕ: «ЗАКЛЕПОЧНИКИ» ПРОТИВ «МИФОВ»

Разговор об исторической реконструкции была бы не полной без упоминания кинематографа. Историческая тема в кинематографе едва ли не самая популярная после фильмов о любви и боевиков. С одной стороны, это обусловлено идеологической составляющей, когда в целях патриотического воспитания молодого поколения демонстрируются фильмы прославляющие военные подвиги представителей той или иной страны, с друг стороны, подобные фильмы сейчас рассматриваются в качестве «мягкой силы», обеспечивающей политическое влияние страны на международной арене.

Фактически кинематограф, наряду со спортом и космической деятельностью, превратился в «моральный эквивалент войны»[7]. Кроме того, будучи инструментом информационной политики государства, кинематограф служит осмыслению и переосмыслению истории, что в условиях глобального информационного противоборства, может вылиться в различные территориальные претензии и даже пересмотр, например, итогов Второй мировой войны.

В «войне идеологий» значительную роль играет «военный кинематограф», который, по сути, представляет собой реконструкцию событий той или иной войны. Эффективность информационного воздействия «военного кинематографа» определяется, по нашему мнению, двумя факторами: технической точностью изображения и указанием моральной ответственности за происходящее.

Техническая точность изображения приобрела почти религиозное значение – доступность Интернет-технологий и значительный объем исторического дискурса способствовали расширению дискуссии о допустимой степени реконструкции. В результате сформировалась субкультура «заклепочников» – деятелей культуры и, Интернет-инфлюэнсеров, которые разрабатывают неформальные принципы точной реконструкции военных действий в кино.

Проблема точности реконструкции событий фильмах имеет давнюю историю поколение 1970-х годов в СССР помнит обсуждение «ляпов» в фильмах, где в атаку на позиции защитников Сталинграда надвигались танки Т-34 закамуфлированные под немецкие «Тигры», гитлеровские солдаты гнались за партизанами на бронетранспортерах БТР-152, а в воздухе шли бескомпромиссные воздушные бои между модификациями спортивных самолетов Як окрашенных в цвета ВВС РККА и Люфтваффе.

Внедрение компьютерных спецэффектов позволило значительно улучшить визуальную составляющую реконструкции и «ляпы» стали настолько незаметными, что их обсуждение перешло из открытой печати в специальные Интернет-форумы. Этому же способствовали доступность документов из архивов и рост «квалификации» специалистов по реконструкции.

Субкультура «виртуальных» реконструкторов, получивших название «заклепочников» прошла те же этапы формирования профессионального сознания, что и другие хобби-субкультуры: от заимствования распредмеченной деятельности до теоретического осмысления и начала формирования доктринальных установок. Проиллюстрируем это процесс на примере нескольких фильмов про подводные лодки.

Тема Военно-морского флота вообще и подводных лодок, в частности, весьма популярна у любителей технических видов хобби. Модели парусников для технических задач и хобби строились, начиная ещё с XIX века. С появлением подводных лодок строительство моделей этих кораблей быстро приобрело популярность.

Успешные действия подводных лодок в Первую и, особенно, во Вторую мировую войну, бескомпромиссность атак «волчьих стай», малая вероятность спасения экипажа при попадании глубинных бомб в лодку пособствовали героизации подводников. Было написано немало книг про подводную войну и снято немало фильмов.

Специфика действий подводной лодки заключается в том, что целями подводной лодки в большинстве случаев оказываются гражданские суда как грузовые, так и пассажирские. Успешная атака крупного пассажирского судна из-под воды зачастую приводила к гибели большого числа гражданских лиц, что закономерно поднимало вопрос о моральной ответственности командира подводной лодки. С одной стороны, атака подводной лодки С-13 под командованием А. Маринеско считается «атакой века», а с другой, гибель «Вильгельма Густлова» входит в число самых крупных морских катастроф.

Масштабы подводной войны и стремление оправдать действия подводников, особенно немецких подводников, способствовали формированию значительного по объему дискурса, посвященного подводным лодкам. Так, например, ресурс uboat.net, посвященный действиям немецких подводных лодок содержит 30000 страниц, не считая внешних ссылок. Российский ресурс, посвящённый в том числе современным подводникам, содержит не многим меньше материалов. В социальных сетях существуют пользователи с никами, ссылающимися на артефакты или образы сознания, так или иначе ассоциированными с подводными лодками.

В качестве примеров фильмов про подводные лодки мы возьмем четыре фильма:

«Жестокое море» (Великобритания 1953)

«Иди тихо, иди глубоко» (США 1958)

«Лодка» (ФРГ, 1981)

«Грейхаунд» (США, 2020).

Выбор фильмов определялся, в первую очередь, местом и временем развития действия – Северная Атлантика 1939-1945 гг. Фильм производства США «Иди тихо, иди глубоко» добавлен для сравнения с характером изложения с фильмом «Грейхаунд».

Все четыре фильма посвящены борьбе подводных лодок с надводными кораблями. При этом в двух фильмах «Лодка» и «Иди тихо, иди глубоко» события показаны от лица экипажа подводной лодки, а в фильмах «Жестокое море» и «Грейхаунд» со стороны экипажа надводного корабля, охотившегося за подводными лодками.

Фильм «Жестокое море» снят через 8 лет после окончания «Битвы за Атлантику» и предстаёт неспешным рассказом о боевых буднях корабля, защищавшего суда конвоев от немецких подводных лодок. С «технической» точки зрения фильм можно считать безупречным: в фильме снимался подлинный корвет типа «Флауэр». Данный тип кораблей обладал весьма скромным вооружением и обеспечивал «спартанские» условия обитания для экипажа. Главной проблемой корабля была мореходность, что не мешало ему наносить существенный ущерб немецким подводным лодкам. Все эти особенности корабля хорошо переданы в фильме, где показано превращение гражданских моряков в настоящих «морских волков». Кроме того, фильме демонстрируются различные аспекты противолодочной борьбы, например, применение системы поиска подводных лодок «Асдик» и глубинных бомб.

Фильм «Иди тихо, иди глубоко» снят спустя пять лет после «Жестокого моря». Действие происходит в Японском море, где командир американской подводной лодки пытается свести счеты с командиром японского эсминца, ранее потопившего другую лодку, которой командовал американец. С технической точки зрения фильм скорее психологическая драма, где поединок лодки и эсминца служит фоном. В съемках использовалась «подлинная» американская подводная лодка того времени.

Германский фильм «Лодка» считается лучшим фильмом про подводников. Сюжет фильма основан на книге воспоминаний военного корреспондента, участвовавшего в боевом походе на подводной лодке, а бывший командир лодки был консультантом создателей фильма. В фильме очень подробно воспроизведены быт и боевая служба лодки, и взаимоотношения членов её экипажа. Лодка выходит в море, чтобы топить суда, следующие в составе конвоев в северной Атлантике, однако в фильме нет обоснования необходимости атаковать конвои – это просто выполнение приказа. Персонаж, который пытается привнести доктринальную составляющую в действия подводников высмеивается и выставляется тупым фанатиком.

Наконец, фильм «Грейхаунд», вообще устраняет любые признаки доктринальной составляющей профессионального сознания. Экипаж одноименного эсминца предстает собранием уставших людей, которым до смерти надоело вести войну, но они экипаж боевого корабля и поэтому воюют. Технически к фильму есть немало претензий, которые связаны с тем, что создатели фильма уменьшили пространство в кадре чтобы обеспечить зрелищность фильму и действие происходит в двух крошечных помещениях эсминца, а бой эсминца с лодкой практически сводится к стрельбе в упор. В силу того, что эсминец не подвергается атаке глубинными бомбами напряжение сцен из «Лодки», когда подводники слышат импульсы «Асдика» и не ждут с замиранием сердца разрывов глубинных бомб, фильму «Грейхаунд» недоступно.

Анализ эволюции сюжета фильмов говорит о возрастающем внимании создателей фильма к техническим деталям борьбы с подводными лодками, а теоретическая составляющая, не говоря уже о доктринальной, остается «за кадром». В результате значительно лучше сделанный в техническом плане фильм «Лодка» отводит внимание от доктрины, легшей в основу создания и применения немецких подводных лодок и беспощадные морские разбойники предстают усталыми профессионалами, выполняющими свою работу. Выполняющими потому, что надо.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1. Современные информационные технологии обеспечивают эффективное заимствование и присвоение значительного объема артефактов и образов распредмеченной деятельности как маргинализированными группами, так и широкими слоями населения в рамках индустрии хобби.
2. Присвоение заимствованных артефактов (технологий) за редким исключением не сопровождается присвоением теоретических положений или доктринальных установок, ассоциированных с данными артефактами.
3. Присвоение артефактов (технологий) подвергается мифологизации с дальнейшей разработкой теоретических представлений и доктринальных мифологем для формирования профессионального сознания в узкой области.
4. Одно из направлений мифологизации создание идеологического субстрата для структурирования групп энтузиастов с дальнейшей маргинализацией и радикализацией части членов группы.
5. Характер хобби не оказывает значительного влияния на процесс маргинализации или радикализации группы, радикальные взгляды могут исповедоваться как реконструкторами, так и собирателями бабочек.

6. На данный момент изучение групп, занимающихся разными хобби представляет скорее академический интерес в рамках изучения процессов формирования субкультур или профессионального сознания.

Литература

1. Апресян Р.Г. Ресентимент и историческая динамика морали. Этическая мысль. Вып 2. Институт философии РАН, Москва, 2001. 217 с.
2. Маркуша А. Мужчинам до 16 лет. М.: Детская литература, 1966. 318 с., илл.
3. Русский космизм: Антология философской мысли. Сост. С.Г. Семенова, А.Г. Гачева. М.: Педагогика-Пресс, 1993. 368 с.
4. Техническое творчество – хобби или индустрия? Исследование сообществ инноваторов и технических энтузиастов. Deloitte Москва 2015 год. 64 с.
5. Цвык В.А. Профессиональное сознание личности: понятие и структура //Вестник РУДН. Серия Философия 2004-2005, №1 (1-10).
6. Циолковский К.Э. Промышленное освоение космоса: сборник работ. Москва, Директ-Медиа 2016, 516 с.
7. Шумейко И. «Век Комсомола. Победы и трагедии легендарной организации» (М., Вече, 2018).
8. Щербачев В.В. Индивидуально-психологические особенности участников субкультуры ролевых игр живого действия Ярославский педагогический вестник, 2014, № 3.
9. Steve Winter. 30 Years of Adventure: A Celebration of Dungeons&Dragons. – Wizards of the Coast, 2004.
10. Jenny Thompson. War Games: Inside the World of Twentieth-Century War Reenactors. Smithsonian, 2004.

 

References

1. Apresjan R.G. Resentiment i istoricheskaja dinamika morali. Jeticheskaja mysl’. Vyp 2. Institut filosofii RAN, Moskva, 2001. 217 s.
2. Markusha A. Muzhchinam do 16 let. M.: Detskaja literatura, 1966. 318 s., ill.
3. Russkij kosmizm: Antologija filosofskoj mysli. Sost. S.G. Semenova, A.G. Gacheva. M.: Pedagogika-Press, 1993. 368 s.
4. Tehnicheskoe tvorchestvo – hobbi ili industrija? Issledovanie soobshhestv innovatorov i tehnicheskih jentuziastov. Deloitte Moskva 2015 god. 64 s.
5. Cvyk V.A. Professional’noe soznanie lichnosti: ponjatie i struktura //Vestnik RUDN. Serija Filosofija 2004-2005, №1 (1-10).
6. Ciolkovskij K.Je. Promyshlennoe osvoenie kosmosa: sbornik rabot. Moskva, Direkt-Media 2016, 516 s.
7. Shumejko I. «Vek Komsomola. Pobedy i tragedii legendarnoj organizacii» (M., Veche, 2018).
8. Shherbachev V.V. Individual’no-psihologicheskie osobennosti uchastnikov subkul’tury rolevyh igr zhivogo dejstvija Jaroslavskij pedagogicheskij vestnik, 2014, № 3.
9. Steve Winter. 30 Years of Adventure: A Celebration of Dungeons&Dragons. – Wizards of the Coast, 2004.

10. Jenny Thompson. War Games: Inside the World of Twentieth-Century War Reenactors. Smithsonian, 2004.

[1] Подробнее о опредмечивании и распредмечивании см. Философский энциклопедический словарь.  Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

[2] Об охвате и направленности таких журналов свидетельствуют названия первых журналов по радиолюбительству: «Радио всем» и «Радиофронт». В силу своего объема они освещали, в основном, технические и теоретические аспекты данного хобби, а доктринальные установки занимали незначительный объем.

[3] Наличие этих связей хорошо проиллюстрировано эпизодом из фильма Э. Рязанова «Иван Васильевич меняет профессию», когда Шурик носится по Москве в поиске транзисторов.

[4] Процесс «возвращения к истокам» и отрицания сегодняшней действительности всегда сопровождает кризисы и может рассматриваться как форма «кризисного сознания» в рамках формирования новых доктринальных парадигм. Интерес к истории, и особенно древней истории, отмечался, например, во время прихода к власти нацистов в Германии в 1930-х годах.

[5] Несмотря на то, что в российской историографии победа русской армии или хотя бы ничейный результат в сражении при Бородино не подвергается сомнению, до сих любители с обеих сторон неудовлетворены «результатами» битвы и стремятся её переиграть. В связи отметим, что один из признанных лидеров реконструкторского движения историк О.В. Соколов в реконструкциях Бородинского сражения играл «роль» Наполеона.

[6] В качестве примера такого реконструктора можно назвать И. Стрелкова (Гиркина) и группу его единомышленников, которые участвовали, например, в гражданской войне на Украине в 2014 году.

[7] Термин введен Уильямом Джеймсом в начале ХХ века. Термин обозначает некую деятельность, которая будет вызывать патриотический и эмоциональный подъем аналогичный тому, который возникает во время войны. См. James W. The Moral Equivalent of War // McClure’s Magazine. 1910. No. 35. P. 463–468.